Любой ценой - Страница 164

164

– Чувства и инстинкты – плохая основа для уголовного расследования, ваша милость, – ещё суше произнёс Мэндел. – Я занимаюсь этим почти пятьдесят стандартных лет. И, как я уже объяснил вам на основании этого опыта, для человеческих эмоций нормально оказывать влияние на интерпретацию подобных событий.

– Капитан, – дрожь в уголке рта Хонор стала более заметной. – вы знаете о том, что я была принята древесным котом?

– Разумеется, ваша милость, – Мэндел явно пытался сдержать свой темперамент, однако голос его был чуточку напряженным. – Об этом все знают.

– И вы знаете о том, что древесные коты – эмпаты и телепаты?

– Я читал кое-что об этом, – ответил Мэндел и Хонор ощутила, как накал её собственных эмоций скакнул на уровень выше. Определённо, капитан был одним из тех людей, которые, несмотря на очевидное, продолжали отрицать идею о полной разумности древесных котов.

– Они в действительности телепаты и эмпаты, а ещё они очень умны, – сказала Хонор капитану. – Именно поэтому Нимиц оказался в состоянии ощутить, что испытывал лейтенант Меарс в последние мгновенья своей жизни.

Она раздумывала – недолго – не сообщить ли Мэнделу, что она и сама ощущала эмоции Меарса, лично и непосредственно, однако немедленно отбросила искушение. Если он достаточно зашорен, чтобы отвергнуть все последние научные доказательства разумности и способностей древесных котов, то расценит любого человека, настаивающего на том, что он обладает эмпатическими способностями, как несомненно сумасшедшего.

– Капитан Мэндел, Нимиц знает. Он не подозревает и не думает, он знает, что Тимоти отчаянно пытался не делать того, что делал. Что он был напуган собственными действиями, но не мог их остановить. А это, заявляю вам, является точным определением человека, действующего под принуждением.

Мэндел смотрел на неё и Хонор ощущала его неверие в то, что кто-то мог предполагать, что он позволит свидетельствам какого-то животного, пускай и чрезвычайно умного, повлиять на ход его расследования.

– Ваша милость, – наконец произнёс он, – я пытаюсь учитывать вашу несомненную душевную привязанность к лейтенанту Меарсу, однако я должен не согласиться с вашими выводами. Что касается его ценности в качестве источника информации, я, разумеется, подчинюсь мнению контрразведчиков коммандера Саймон. Однако, с моей собственной точки зрения, учитывая насколько успешны были действия Восьмого флота, кажется очевидным, что вы являетесь прекрасной целью для убийства. Мы знаем, что хевы не стесняются идти на убийство, а ваша смерть явилась бы значительным ударом по морали Звёздного Королевства. По моему мнению, похоже, разведка хевов сочла, что ваше убийство будет даже более ценным, чем любая важная информация, которую мог передать им лейтенант Меарс.

Что касается свидетельств вашего кота, боюсь, что я не могу позволить им опровергнуть мой личный анализ видеозаписей, не подвластных эмоциям или субъективизму. И на этих записях у лейтенанта Меарса не наблюдается абсолютно никаких признаков колебания с того самого момента, как он завладел оружием вашего телохранителя.

И последнее. Как я уже отметил, – закончил он с опасной подчёркнутой настойчивостью, – лейтенант попросту не пропадал из виду на время, достаточно долгое для проведения психокоррекции.

– Капитан, – сказала Хонор, – должна ли я, исходя из того, что вы только что произнесли, заключить, что вы не верите в то, что эмпатия древесных котов действительно позволяет им ощущать эмоциональное состояние находящихся в их присутствии людей?

– Я недостаточно сведущ в этом предмете, чтобы составить о нём своё мнение, ваша милость, – ответил Мэндел, однако Хонор ощутила правду, скрывающуюся за этой отговоркой.

– Нет, вы в это не верите, – прямо заявила Хонор и его глаза вспыхнули. – Также, – продолжила Хонор, – вы не желаете рассмотреть даже умозрительную возможность того, что Тимоти Меарс действовал против своей воли. Это означает, капитан Мэндел, что вы совершенно бесполезны для дальнейшего расследования.

Мэндел отшатнулся в кресле, его глаза потрясенно расширились, и Хонор слегка улыбнулась.

– Вы освобождаетесь от полномочий по ведению этого расследования, капитан, – тихо сказала она ему.

– Вы не можете этого сделать, ваша милость! – яростно возразил Мэндел. – Это расследование РУФ. Оно находится вне ваших полномочий!

– Капитан, – Хонор ледяным тоном подчеркнула его чин, – вам не следует состязаться со мной в крутизне. Поверьте. Я сказала, что вы отстранены, и вы отстранены. Я проинформирую Восьмой Флот о том, что вы не располагаете никакими полномочиями, и отдам распоряжение никоим образом не сотрудничать с вами. А если вы не захотите принять моё решение, то я лично отправлюсь на Мантикору, чтобы обсудить это с адмиралом Гивенс, адмиралом Капарелли, графом Белой Гавани и – если потребуется – с самой королевой. Вы меня ясно поняли, капитан?

Мэндел уставился на неё, затем обмяк в своём кресле. Он не произнёс ни слова но, поскольку Хонор ощущала его эмоции, она знала, что он буквально не мог этого сделать.

Она ещё мгновение держала его под прицелом ледяных карих глаз, а затем повернулась к коммандеру Саймон. Коммандер была почти столь же ошеломлена, как и Мэндел, но уже начинала приходит в себя.

– Коммандер Саймон.

– Да, ваша милость? – Саймон обладала приятным меццо-сопрано, намного более тёплым, чем её невыразительная внешность, отметила Хонор.

– Согласно данных мне полномочий, вы принимаете руководство над проведением этого расследования до тех пор, пока и если адмирал Гивенс не назначит замену для капитана Мэндела.

164